Валентин Терентьев пришёл в «Спартак» в 2004 году и 10 лет возил дублёров.

— Тогда только начинали Сашка Прудников, Амир Бажев, Женя Губин, Серёга Паршивлюк, Пашка Яковлев. Все хорошие ребята, добрые. Выиграют что-то – всегда скинутся, персоналу помогут. Мы ведь с 2006 по 2010 год четыре чемпионства взяли. В клубе ещё посмеивались: ты везучий водитель, от нас не уходи. Я уже Матвеича (легендарный водитель автобуса «Спартака», работавший в клубе больше 30 лет. – Прим. ред.) подменял, но в 2012 году, когда он совсем сильно болеть начал, меня к основе приставили. Со всеми тренерами – от Старкова до Аленичева — отличные отношения были, ни одного опоздания за 12 лет, ни одной проблемы, но этот…

На словах о Каррере Валентин отворачивается к стене, обклеенную красно-белыми постерами. Мы сидим у него в гараже на Кантемировской.

— Это и мой второй дом, и офис, и кафе — тут вся моя история. Вот, смотри, мальчишки первое чемпионство взяли. Вот я на фото с тем, ещё серебристым автобусом. Вот новый, красный. Хотя какой он новый?! Девять лет уже машине. Всё поменять собирались, тянули. «Валя, — говорили. – Ну если титул возьмём, точно обновим». В итоге, кажется, только меня обновили, автобуса чего-то я не вижу.

— Знаешь, — продолжает Валентин. – Чемпионство-то начали праздновать уже после ЦСКА. Выиграли – и всё понятно стало, 10 очков отрыва. Глушаков прямо в раздевалке объявил: «Всех приглашаю в ресторан». Прямо на стадионе загрузились в автобус, поехали на набережную в «Лужники», по дороге пели песни, прыгали, веселились. Для водителя микрофон приспособлен – вот Дениска нашёл его, начал кричать, заводить. Хорошо было…

А после «Терека» меня в нашей раздевалке шампанским и соком так залили, что я выбежал. Видишь, опять говорю: в нашей. А какая она теперь для меня «наша»? Кто я такой? Ушёл – и «спасибо» сказать забыли.

Если у вас не открывается это видео, его можно посмотреть здесь.

— Как вас увольняли?
— После Тулы позвонила мне наш «диспетчер» Оксана: «Тебе надо приехать в понедельник или во вторник». У меня аж ёкнуло — тон такой странный. Спрашиваю: «Если уволить хотят, то ты говори, не темни, зачем душу теребишь?!» «Подожди, — отвечает. — Разберёмся». Приехал нервный, как на экзамен, и слышу: «Каррере ты не нравишься, будем расторгать договор». Ах не нравлюсь? Ну пусть тогда сам работает. Или итальянцев своих за баранку посадит.

— Похоже, что вы предчувствовали увольнение. Было за что?
— Разве что из-за матча в Туле. По пути автобус сломался. Лопнул ресивер, воздух уходил. Двери еле открывались, на тормоза не хватало. До гостиницы-то добрались, я вида не подавал, но высадил команду и сразу подошёл к начальнику команды Жене Дёмину: «Заказывайте другой автобус. В Туле нужных запчастей нет, до Москвы не дотянем». Каррера после матча был очень недоволен. Ругался – хотел 72 очка набрать, а в итоге проиграл 0:3. Автобус, наверное, в этом виноват.

— Сломанный ресивер– это разве не ваша вина?
— Там обычный шланг лопнул – это никак не контролируется. Говорю же, девять лет машине.

— Что ещё могло не понравиться Массимо?
— Да всё. Он постоянно недоволен: кричит, машет руками, через переводчика даёт команды. Едем по в Москве в потоке, а Каррера требует перестроиться на полосу для автобусов. Говорю: «Там запрещено, ехать нельзя, штраф придёт». Он злится, командует грубо: «Давай поезжай, денег дадим тебе, сколько надо». Не знаю, может, там переводчик Артём от себя усердствовал, но звучало как-то неприятно.

— Перестроились?
— Конечно. Потом пришёл штраф — 1500 рублей. Естественно, никто не оплатил. Ещё при увольнении механик начал напоминать: «Ты погасил?!» Да погасил, успокойтесь. Смешно, копеечной суммы у «Спартака» не нашлось.

— Каррера хоть раз чётко говорил: «Валя, ты ужасно водишь, я тебя уволю».
— Нет. Да он вообще редко снисходит до российского персонала. Только, наверное, указания даёт – «уволить». Да и правда: делать ему, что ли, нечего – звонить какому-то водителю, что-то объяснять?! Меня на самом деле другое угнетает. Что из «Спартака» никто не позвонил. Великий клуб, вроде, дух, традиции, а простой человек, который честно трудился столько времени, оказывается, и слова не заслуживает. Только Глушаков набрал. «Валентин, ты нас ещё повозишь!» «Да куда там?! — отвечаю. – Всё уже, не нужен я, да и устал морально». Я дружил с Валеркой – его дядькой. Ладили всегда, на одной волне. Глушаков – он нормальный парень. С ним здорово. Если случится чего у простого нашего рабочего… Вот, опять «нашего» говорю, — горько, дрожащим голосом поправляет Валентин. — Если заболеет кто – Дениска сразу идёт, денежки собирает, приносит. Они мне тоже помогли на операцию.

— Тазобедренный сустав накрылся. Получил травму, когда ещё сам играл на первенство Москвы, побаливало, а сейчас пошёл к врачу и услышал: «Всё, нужно делать». Глушаку рассказал. Через несколько дней он подходит с пакетом – там пара сотен тысяч. Вроде как русские ребята своими силами скинулись.

— Персоналу положены премиальные за чемпионство?
— Медаль обещали дать. А деньги, опять же, если российские ребята скинутся.Такого, чтобы помогал, например, Каррера, я не слышал. Да ладно, хватит кого-то там критиковать, жаловаться. Не понравился, уволили – будем жить дальше. Предлагают уже работу в экскурсионном автобусе. 50 тысяч. Нормально, но летом я лучше отдохну.

***

«За 12 лет в «Спартаке» – одна авария»

— Доктор Любыл недоволен зарплатой — всего 120 тысяч рублей. Сколько в месяц получали вы?
— Чуть больше 60. Немного, но и работаешь, конечно, не каждый день. Забираешь команду на базу за день перед матчем, везёшь на стадион или в аэропорт, встречаешь.

— По раздевалке Карреры в перерыве после матчей летают планшетные доски. Что происходит в автобусе?
— Да спят все, эмоции к этому времени уходят. Иностранцы как по команде надевают наушники, наши ребята чуть пошумнее. Комбарик вот иногда кричит: «Валя, включай «Дачу». Очень любит русские песни – подпевают с Глушаком. Правда, за все годы ни одной разборки, даже плохо никому не становилось. В этом смысле я счастливый.

— Вспомните самую страшную поездку.
— 30 октября 2013 года из Ярославля после матча на Кубок. Тогда стадион разгромили, драки были повсюду. Причём сами спартаковские болельщики окружили и начали раскачивать автобус. Я не выдержал, выскочил на улицу: «Что ж вы делаете?!» — кричу и понимаю, что, наверное, лучше было сидеть в салоне. Кое-как полиция их оттеснила, мы выскочили на трассу, но ехать по ней тоже было бессмысленно – везде заторы, фанаты. А проезд через пустой город перекрыт, майор не пускает. Тогда мы с Карпиным вышли на улицу. Валерка попросил: «Вы нас пропустите, а то автобус перевернут». Полицейский затылок почесал, подумал – и дорогу открыл. Можно сказать, что спаслись от своих же.

— Никогда не поверю, что автобус «Спартака», например, не закидывали камнями.
— Один раз только было. По пути из Тарасовки двое вылезли из-за кустов и атаковали. Пара вмятин на обшивке до сих пор остались. Больше неприятностей наклейки доставляют. Вот, на Песчаной две-три штуки: «Только ЦСКА». Они неприятные такие, тяжело оторвать.

— В аварии попадали?
— Когда ещё в дубле работал на серебристом автобусе. Ехали на игру в левом ряду по улице Космонавтов, а тут справа вылетает девка, сносит мне фару и «клык», а себе разбивает левое крыло, переднюю дверь и заднюю дверь. Останавливаемся на перекрестке, и я слышу нервный голос Димы Гунько: «Ну всё, попали… Николаич, пешком, что ли, теперь бежать»? Я вылетаю из машины к барышне, кричу ей: «Паркуйся на остановке». Слушается. «Пьяная, что ли»? «Нет». «Водительское с собой?» «Да». «Давай документы, завтра приедешь в Сокольники, привезёшь деньги. А сейчас бросай машину и заказывай такси».

— Нагло.
— А что делать?! Пока ГАИ ждать будешь – на игру опоздаешь. Да и ей самой полиция не нужна была – машина, оказывается, казённая, на КАСКО. В общем, привезла на следующий день всю сумму, а себе через знакомых и без документов оформила фиктивную аварию. Ничего удивительного. Разве не знаете, как у нас на дорогах всё происходит?

«Боккетти как-то застрял в туалете. Коля спас»

— Кто из футболистов опаздывал чаще остальных?
— Никто. Я только два случая помню. Первый — когда мы улетали на Кубок во Владивосток с «Лучом». Посчитались — оказалось, что нет Джано. Минут 20 искали его по Тарасовке, но так и не нашли – он где-то в туалете спрятался, не хотел лететь. Карпин очень сердит был. Другая история более каверзная. Бокетти перед самым отъездом предупредил, что идёт в туалет. И исчез. Пошли по коридорам и слышим крик. Оказывается, дверь заклинило. Хорошо, у нас мастер Коля есть на базе — пришёл, высвободил. Минут на 15 в итоге задержались.

— Что случилось с Леонидом Трахтенбергом, когда он оставил какую-то вещь в автобусе и поссорился с Асхабадзе?
— Тогда мы, по-моему, из аэропорта ехали, а его высадили по пути. Ну вот Фёдорыч обнаружил потерю, взял такси, обогнал автобус и просил остановиться, чтобы зайти и перехватить. Сами понимаете, из Шереметьево до Тарасовки путь неблизкий. Я повернулся к Карпину с Асхабадзе. Они говорят: «Едем, никаких остановок». Это вообще общая традиция футбольных клубов: проворонил – твои проблемы. Доехали на базу, вперед нас влетает Фёдорыч и кричит: «Валя, ты почему не остановился»? Я киваю на руководство: «Валера и Рома». «Ок, сейчас разберусь». И тут он как попёр на них всех. На администратора Мишу, друга Карпина, на Асхабадзе. С криками, матом, чуть не до драки.

— Тогда, по-моему, Трахтенберг и ушёл.
— Но вернулся же потом. Так что всё нормально.

— Кому из игроков вы могли доверить автобус?
— Комбарики рулили после экскурсии на пивзавод. А что такого?! Дело-то несложное, машина хорошая, автомат.

— До скольких её разгоняли?
— А её особо не разгонишь, там стоит специальный датчик с ограничением в 102 километра. Поэтому и было смешно, когда Каррера кричал: «Быстрее, быстрее». Да нельзя быстрее.

— Скажите три вещи о российских дорогах.
— Во-первых, пробки в Москве будут всегда, что бы ни перекапывали и ни ремонтировали. Во-вторых, асфальт по России стал намного лучше. По сравнению с 2004 годом – небо и земля. В-третьих, платные трассы – это хорошо, но дорого. В «Спартаке» на этот случай был Глушак. Всегда кричит: «Валя, едем в аэропорт по платной» — и 500 рублей передаёт. В следующий раз я говорю: «Дениска, у меня сдача осталась, сейчас заплачу». А он: «Валя, молчи». И ещё 500 рублей приплывает. Добрый, хороший он парень. Да и все они молодцы: Тёмка Ребров, Комбарики, Илюша Кутепов. Как Ромку Зобнина жалко, с крестами попал. Пожелайте ему от меня, чтобы вернулся скорее. Большой футболист растёт, и как человек он замечательный.

«Моё мнение: если бы не Пилипчук, «Спартак» бы чемпионом вряд ли стал»

— Вы постоянно выделяете русских ребят. Почему?
— Потому что всё равно есть разделение на наших и иностранцев. Но тут опять Дениска всех пытается объединить. Его заслуга в построении коллектива очень большая. А так Промес – шикарный пацан. Фернандо классный. Всегда скажет: «Эй, брат, как дела»?! Он на самом деле русский очень хорошо знает. Зе вот молчун. Моими любимыми легионерами чехи были. Йиранек, Ковач, Сухи – золотые ребята, почти наши.

— С кем из «Спартака» было тяжелее всего расставаться?
— Да много их было молодых, кто в душу запал.

— Дзюба?
— Нет. Вот он мне казался высокомерным. Там была ещё эта неприятная история с Быстровым и деньгами… Мне за Пашку Яковлева очень обидно. Очень старательный, воспитанный, талантливый, но чего-то ему не хватило. Может, злости? Не знаю.

— А если взять тренеров?
— Да со всеми, кроме Карреры. Но особняком — Владимир Григорьевич Федотов. Душевный, добрый человек, который и муху не обидит. Карпин был жёсткий, такой же, как и на телевидении, мог накричать на игроков матом в раздевалке. Но ко мне, к сотрудникам относился хорошо. Диму Аленичева жалко. Ему, как казалось, тоже злости не хватило. Да все нормальные. Даже вроде безразличный ко всему Якин, когда уволился, все равно подошел, обнял. А тут Каррера, получается, заранее всё знал, но хранил в себе, не подавал виду. Странно это.

— Вообще, в последнее время часто слышу, что персонал Карреру недолюбливал.
— Каждый относится к нему по-разному. Я скажу так. По моему мнению, «Спартаку» очень повезло с Ромой Пилипчуком. Он очень много сделал для команды. Если бы его не было, мы бы не стали чемпионами. Всю стратегию делал он, хотя Массимо иногда его не слушал, и заканчивалось это не очень хорошо. Не понимаю, почему Пилипчук до сих пор ассистентом работает. Может, ему нравится быть вторым?! Я просто вижу, что он всегда в мыслях, в бумагах, а когда Карреры нет, то и разговаривает с ребятами – объясняет, как сделать так, чтобы в следующий раз не ошибаться, не было проблем. Заслуга Массимо в золоте есть, она довольно большая, но я не понимаю, когда выделают именно его.

— Кстати, когда вы ездили по Москве, то пользовались навигатором?
— Он у меня здесь, — Валентин стучит по голове. – Город знаю, 50 лет почти за рулём.

— А если пробки?
— Ну, посмотришь перед поездкой, что там где. Да у меня целый автобус навигаторов. Один Глушак чего стоит: налево, направо, то шоссе, это. Всегда перед посадкой в автобус спрашивает: «Валентин, как поедем сегодня?». «Как всегда, — говорю. – По прямой».

«Работал на банкира. Приходилось стрелять»

— Как устроиться водителем в «Спартак»?
— Непросто. Это сложное совпадение. Я служил в комендантском взводе в Восточной Германии. Тогда к нам в спортроту ЦСКА приехал Уткин, который играл защитником в сборной СССР. Он организовал футбольную команду в полку, мы даже с дрезденским «Динамо» играли. Потом, когда происходило распределение, Уткин сказал: «Езжай в ЦСКА, устроишься на работу, может, будешь играть». С командой не очень получилось, но зато почти 10 лет возил вице-адмирала и председателя Спорткомитета вооружённых сил Николай Саныча Шашкова. Дружил с Геной Цыганковым, Валерой Харламовым, после его смерти часто встречался с отцом его, дядей Борей. У меня была «Волга» с мотором «Чайки», автоматической коробкой – настоящее чудо на дороге.

— А дальше?
— Когда Советский Союз развалился, я работал у одного банкира на «Мерседесах», «Крузаках», «Брабусах». Страшновато было. С оружием ездили, пистолетами «Макарова». Раз в месяц ходили на стрельбище, официально всему этому учились. Применять-то оружие было не разрешено, но вот отстреливаться можно, если нападение. Был даже один случай, когда воры полезли на территорию дачи. Хорошо, никого не подстрелил. В начале 2000-х наш банкир (он ещё нефтью занимался) вовремя иммигрировал, а мой старый знакомый, спортивный фотограф Нечаев говорит: «В «Спартак» нужен водитель». Вот так всё и закрутилось. Я очень благодарен клубу. Со столькими людьми сошёлся. Вот, видишь?! Это футболка Феди Черенкова подписанная – чёрная, траурная.

— Ветеранов возили?
— Да, когда в дубле свободные деньки были. Тамбов, Воронеж, Кострома, Орел, Липецк — куда только не ездили. Вот в этом автобусе всегда был хохот, песни, карты, веселье.

— Черенков тоже участвовал?
— В карты не играл. Федя был скромным, душой команды. Всё время подходил во время поездок, садился на откидной стульчик рядом со мной и спрашивал: «Валентин, можно у тебя тут покурить, ну пожалуйста?» «Федечка, — отвечаю. – Нельзя же в автобусе». «Ну не будем же мы из-за меня останавливаться?». Я ему вырезал донышко пластиковой бутылки для пепельницы, а он дымил. Зато как на поле выходил – начиналась феерия. Царствие ему небесное. Мы ведь с ветеранами должны были этим летом несколько раз поездить. Олег Иваныч Романцев узнал, говорит: «Как посмели Валю уволить, что же там творится?». Ветераны только и беспокоятся.

— Не до меня, наверное. Говорю же: «Спартак» я люблю, но без него проживу, надеюсь, не расклеюсь. Но и понял я одно: вроде великий клуб, а своих людей там, оказалось, теперь не очень-то уважают…