Я был восхищен историей с Евгением Ловчевым, о которой он сам рассказал накануне в прессе. Поскольку с Евгением Серафимовичем истории происходят то и дело – умеет ведь человек зажечь, чего уж там, – я уточню, что речь идет о комиссии РФС по договорным матчам.

Нет ничего удивительного в том, что в эту комиссию Ловчева позвали. Нет ничего удивительного по большому счету и в том, что члены комиссии подписывают так называемый «отказ от критики» – документ, подразумевающий, что на время совместной работы член комиссии не критикует действия РФС.

Удивительно, что эти явления жизни совпадают. То есть, что на такую работу с такими обязательствами приглашают Ловчева.

По-моему, это настолько же забавно, как если бы у футболиста в контракте было обязательство не касаться мяча. Или у судьи – ни в коем случае не свистеть.

Интересно, кому интересен Ловчев с закрытым, образно говоря, ртом? Почему тогда нужен он, а не, скажем, никому не известный ветеран-следователь по особо важным делам?

Это же ровно тот самый анекдот – последние трансферные новости из «Анжи»: за два миллиона приобретена Волочкова, она будет вахтером на базе.

Нет, вот я б понял, если бы подписать нужно было, например, Кодекс чести. Я не изменил своего отношения к этому документу: он глубоко декларативен, и никакое количество подписей под ним ничего не меняет и изменить не сможет; но, вставая на позицию чиновничества, я этого тем более не понимаю. Ведь кодекс был придуман как общий фундамент, зерно, из которого произрастает всё. Ну, значит, это главный документ, который в глазах РФС указывает, с ним ли ты. Подпиши, сойдись типа в главном – а дальше мы потому к тебе и обратились, что интересуемся твоим собственным мнением-умением.

Но нет.

Один комитет включает в себя отказавшихся от публичной критики, другой комитет лишается права самостоятельно выбирать дело для разбора. Это Комитет по этике, как мы с вами помним. В чем логика, если тему для заседания этического комитета так или иначе определяет РФС? Что, какие-то санкции комитета футбольный союз сам не может осуществить? Эффект абсолютно предсказуем. Комитет по этике становится буфером; решение вроде и принято, но все мы в общем-то ни при чем.

Абсолютно все возможности борьбы с договорняками – законные, закрепленные уставом, – имела предыдущая подобная комиссия. Но вот незадача: почти вымерла по возрасту, так и не найдя в чемпионате России подставной игры. Создан новый комитет; Анзор Амберкович Кавазашвили, долгих вам лет...

Есть хорошая идея: провести чемпионат России по футболу среди членов комитетов. Можно и по настольному футболу, а можно и по подкидному дураку. Или по всему сразу. Участники соревнований подпишут кодекс чести игрока в подкидного дурака; он будет составлен в стихах.

Ловлю себя на том, что повторяюсь. Но повторы от того, что каждая новая инициатива или комиссия напоминают о давно известном, идут по пути давно умершего, твердят однообразные «зады». И это, кажется, уже непоправимо.

Вот и Николай Толстых не дождался приглашения из футбола. Будет теперь заниматься чем-то исполнительным в Олимпийском комитете России. Чем-то в ранге заместителя. Не знаю, насколько существенным; важно, что это уже не футбол, который он любит и знает и в котором каждому известны его принципиальность и неудобность. Кстати, подписывал Кодекс чести. Где-то его подпись одна из первых в самом первом документе – он же был вице-президент РФС на тот момент…

Сначала были люди и их подписи, потом каких-то людей отжали – и их подписи остались просто на память, теперь новые ничего не подписывают и не приходят на интересную и насущную, казалось бы, работу.

И уже даже не грустно.