Дмитрий Егоров встретился с Деми де Зеувом в Амстердаме и узнал о том, как уйти из «Спартака» и построить бизнес на миллионы долларов.

Де Зеув уехал из Москвы (сначала в аренду, а потом насовсем) три года назад и получил вдогонку двоечку от тренеров. Валерий Карпин назвал Деми своей главной трансферной неудачей, а Андрей Тихонов добавил мнение, что голландец не соответствовал уровню «Спартака».

С тех пор о карьере серебряного призёра чемпионата мира в ЮАР слышно либо плохо, либо ничего: он не попадает в сборную, теряет место в основе «Андерлехта», ругается с тренером, разрывает контракт, ищет новый клуб через соцсети, не находит, подписывает любительский контракт с «НАК», вылетает из Эредивизии и не играет в футбол с мая 2015 года.

Мы ищем встречи с де Зеувом через общих друзей и неожиданно находим его в Амстердаме счастливым и довольным собой. Во-первых, у Деми папка предложений от клубов из разных стран. Во-вторых, сейчас он работает и зарабатывает так, что может позволить себе бросить футбол.

— Вот эти часы, — Деми поднимает рукав куртки, показывая черные Rolex. – Точно такие же на прошлой неделе у меня купил Фёдор Смолов. Мы заказываем их у производителя, делаем рестайлинг от нашей компании и перепродаём.

— Сколько заплатил Смолов?
— 15 тысяч евро. Для некоторых русских футболистов это совсем не дорого.

— Вы продаёте часы и зарабатываете 15 тысяч за пять минут. В «Спартаке» вы официально получали 2 миллиона евро в год. Когда доход был выше?
— Точно сейчас. Меня вообще восхищает, как мы развиваемся. Надеюсь, что совсем скоро сможем конкурировать с Gucci и Louis Vuitton.

 

 

«Стоял в пробке в Тарасовку – и придумал дело на миллионы»

Де Зеув прерывается на телефонный звонок и несколько минут говорит о бизнесе. Весь его футбол сейчас – это продажа одежды, аксессуаров и сумок, стилизованных под мяч. Деми вообще мало похож на того лысого, худого парня, сыгравшего 25 матчей за «Спартак» Сейчас на его висках седина, а «добрые» щеки намекают, что продолжающийся полтора года поиск команды через соцсети – лишь часть удачной PR-стратегии.

В декабре 2014 года все спортивные сайты мира перепостили его объявление в LinkedIn.

— Мне 31 год, я свободный агент, играл за АЗ, «Аякс», «Спартак» и «Андерлехт», выиграл три чемпионских титула и два Кубка с разными клубами. Сыграл 27 матчей за сборную Нидерландов. Также провёл 18 матчей в Лиге чемпионов, забив три мяча. — Ищу команду в Европе, на Ближнем Востоке или в MLS. Зарплата зависит от города, клуба и страны. Для получения более подробной информации напишите личное сообщение».

— Это не совсем PR. Я правда искал клуб, — объясняет Деми. – Этот способ очень подходит времени. Ты делаешь объявление, ставишь видео, об этом пишут разные сайты – и заявка разлетается по всеми миру. Мне пришло с десяток предложений.

— Почему никуда не взяли?
— Я отказывался. Были совсем прикольные предложения из Малайзии, Таиланда и какой-то команды из второго российского дивизиона. Звучало это круто, но в планы мои не входило. Также мне не хочется играть, например, в Польше или Венгрии. Мы с семьёй выбираем европейские мегаполисы – Лондон, Париж, Милан. Если говорить о других странах, то это США, Эмираты. Оттуда тоже были предложения, но меня не устроили нюансы, хотя именно эти регионы у меня приоритетны. Важно играть там, где можно развивать свой бизнес и жить без стрессов, в своё удовольствие. Когда тебе больше не нужно зарабатывать деньги именно футболом, ты можешь выбирать.

— Как начинался ваш бизнес?
— В «Спартаке». Каждый день мы с водителем ездили из «Москва-Сити» в Тарасовку. Сами знаете, это 3-4 часа в пробках. Тогда у меня в России и впрямь не всё получалось, я не всегда играл, может, поэтому начал думать, что делать после окончания карьеры. Всегда хотелось иметь что-то своё, не завися от больших боссов. В один день, глядя на партнёров, я понял что-то важное. Вот как выглядят российские игроки в повседневной жизни?
— Носят одинаковые вещи от Gucci и Louis Vuitton.
— Ок. Как выглядят голландские игроки в повседневной жизни? Тоже носят Gucci и Louis Vuitton. Как выглядят Месси и Криштиану? Так же. В мировом футболе сформировалась мода, которой следуют тысячи человек. При этом выбор отсутствует, все выглядят одинаково. И вот я понял, что в этом направлении нужно работать.

— Сколько денег нужно, чтобы начать?
— Сначала я придумал бренд. Хотелось что-нибудь ёмкое и относящееся к футболу. «Bal» — «мяч» по-голландски. «R» в конце — для созвучия с «footballer». В итоге сошлись на «balr». Мы начали с совсем небольшой суммы. Она такая незначительная, что я даже не помню суммы. В тот момент делали футболки с принтами. На спины чёрных или белых маек печатали фамилию легенд футбола и номер – их год рождения. Самый главный спор был, за сколько продавать. Мы сомневались между 20 и 75 евро. Выбрали дорогой вариант и выиграли.

— Есть похожая российская история. Большинство маек с принтами продавались за копейки, но один молодой парень взял чуть более качественный материал и поднял цену в пять раз. Он сделал имя, много денег, а сейчас получает кремлёвские заказы на футболки с изображением Путина.
— Теперь у этого парня никогда не будет проблем. Так и наши исследования показали, что майки за 20 евро отлично покупаются при запуске бизнеса, а потом ажиотаж исчезает. А дорогой бренд занял рынок. Его хотят. Заработав первые деньги на майках, мы стали производить сумки, аксессуары. Но для начала я позвонил Эльеро Элиа (тогда он играл в «Вердере») и Грегори ван дер Вилю из «ПСЖ». Они были моими юными друзьями в сборной. Когда мы обсуждали моду и бизнес, парни всегда говорили: «Деми, если ты что-то придумаешь, мы ввяжемся». Для них я как капитан. Мы увеличили капитал, и дело пошло ещё лучше.

— У вас было большое преимущество. Васю из России, например, не будет бесплатно рекламировать Дани Алвеш.
— Это было частью задумки. У нас, как у игроков сборной Нидерландов, много друзей-футболистов в разных странах. Мы высылали разным ребятам одежду и просили выложить фотку в «Инстаграм» c отметкой «@balr». В наших вещах и правда появлялись Данни Алвес, Фернандо Торрес, другие звёзды. На их аккаунты подписаны десятки миллионов людей, любящих футбол. Они смотрят на картинки и понимают: «Вау, это крутая марка. Где её купить?». Проходят к нам на страничку и делают заказ.

— Знаменитое видео, как тысячи лайков падают в «Инстаграм», — это ведь аккаунт @balr, а не ваш?
— Да. За год мы сделали почти миллион.

— Какой российский футболист приносит больше всего переходов и заказов?
— Бывшая жена Смолова. Лопырева. У неё есть всё: часы, майки, рюкзаки. Виктория – посол чемпионата мира, отлично, что она берёт наши вещи. Российские игроки постоянно делают заказы. Смолова я уже назвал, ещё Паршивлюк, Ребров, другие спартаковцы, игроки московского «Динамо» и остальных клубов.

— Вы делаете россиянам скидки?
— Нет. Можем бесплатно выслать вещь топ-игроку из суперклуба, но сейчас с этим проблемы. Nike и аdidas внезапно посчитали нас конкурентами и запретили ребятам на контрактах, тому же Алвешу, выкладывать одежду с нашим брендом. При этом на Gucci и Louis Vuitton таких ограничений нет. Пытаемся объяснить, что не собираемся делать бутсы или кроссовки – мы модная марка, которая пришла на международный рынок. Но запрет уже работает. Это даже приятно. Показатель, что мы уже конкурентоспособны. Материалы предоставляют те же фабрики, что шьют Louis Vuitton, наши вещи такого же качества, они больше подходят футболистам и стоят дешевле.

— Вы сказали, что уже зарабатываете больше, чем в «Спартаке». Каков годовой оборот?
— Я не могу назвать сумму. Повторю, она очень хорошая. Мы будем расширяться. Поэтому сейчас жду хороших предложений из США и Эмиратов. Важно, что все деньги идут в оборот, обратно в компанию. Хочу, чтобы мой проект стал большим, мне нужны именно деньги. Нужен большой бизнес.

— Россия не рассматривается?
— Знакомые из России постоянно звонят: «Давай мы будем представлять твою марку». Но я не могу доверять всем. Если что-то и сделаю, то это будет место в ЦУМе. Там постоянно гуляют футболисты – ЦУМ как их второй дом. Но если говорить о футболе, то в Россию, конечно, не поеду.  

«Ибсон и Кариока просто убили»

— Вы говорите, что больше не хотите чувствовать стресс. Вы играли в Бельгии и Голландии, а страдали, получается, в России?
— Не так сильно, на самом деле. Москва – вообще тот тип города, который я люблю. Там можно найти всё. Бесило другое – пробки. Половина иностранцев жили рядом с базой в коттеджном поселке, но я бы там сошёл с ума от тоски. А вот башни были рядом с центром – это круто, там чувствовалась жизнь.

— У каждого легионера были инциденты на дорогах. Расскажите ваш.
— У меня был слишком крутой водитель, чтобы попадать в истории. Олег сейчас у Квинси работает, так что за самого дорого игрока «Спартак» не должен переживать. Хотя была одна мечта: я всегда хотел свернуть на Красную площадь в том месте, где съезд перекрывают полицейские. И однажды, поздно вечером, когда полиции не было рядом, мы решились. Конечно, уже через пару секунд нас задержали.

— Откупились?
— Нет, сказал, что в «Спартаке» играю, заблудился. Они посмеялись, отпустили.

— Вы переехали в РФПЛ через год после того, как играли в полуфинале чемпионата мира. Россия – довольно странный выбор.
— На самом деле, весь сезон-2010/11 был очень сложным. В полуфинале с Уругваем я вышел в основе, отдал пас на ван Бронхорста, после чего он пробил с 35 метров и попал в верхний угол. Всё было очень хорошо, пока Касерес не решил пробить через себя и не попал мне в челюсть. Видимо, я находился в шоке, потому что доиграл первый тайм. Но тот эпизод разделил мою карьеру на до и после. Я долго лечился. Болела голова, челюсть, ухудшилась координация. Честно скажу, после того удара мне не удалось стать прежним.

 

— Тем не менее «Спартак» вышел на вас.
— Да, мы с ними дважды играли в Лиге Европы. После тех матчей позвонил Валерий Карпин, сказал: «Мне очень нравится, как ты играешь. Стиль нам подходит. Что ты думаешь о переходе в «Спартак»?

— Странная реакция тренера, учитывая, что по сумме двух матчей «Аякс» проиграл 0:4.
— А вы помните первый матч?! Мы атаковали 90 минут, 50 раз пробили по воротам, должны были забивать минимум 5 голов, но Дикань вытащил всё. Зато «Спартак» забил первым ударом. Нас даже голландская пресса не критиковала — все думали, что в ответной игре мы можем отыграться. Но там нас просто убили Ибсон с Кариокой. Ну и, конечно, голы «Аякс» пропустил совсем простые…

— Как получилось, что в ответном матче в воротах играл пузатый парень весом за центнер?
— Это Йерун Верхувен. Хороший он, кстати. Просто в «Аяксе» было два отличных вратаря. Нужен был третий. На рынке свободных игроков не было, команда зимой подписала Йеруна. У него всё в порядке с реакцией, нужно было лишь привести себя в форму. Верхувен выполнял специальные упражнение, но чуть-чуть не успел. Когда два вратаря получили травмы – играть стал он. Причём несколько матчей в чемпионате Голландии Йерун вытащил. Но в игре со «Спартаком» был не день Верхувена.

— В команде его правда называли Пиццей?
— Это придумали фанаты других команд. Когда Йерун разбегался, чтобы вынести мяч от ворот, вся трибуна затягивала: «О-о-о». Звук нарастал, пока Верхувен не касался мяча, и в этот момент звучало «Пицца»! Вот так: «О-о-о… Пицца»!

— После «Спартака» Верхувен за «Аякс» не играл.
— Это было логично. Вратари-то выздоровели. Ну а через пару месяцев я сам уехал в «Спартак».

— Кто был самым крутым в «Аяксе» вашего времени?
— Луис Суарес, конечно. Я не большой фанат рассказывать чужие истории. Сам Луис, например, сделал это в своей книге. Так что скажу лишь то, что он был весёлым и сумасшедшим. Если «Аякс» выигрывал 5:0, но Суарес не забивал, то после матча он был самым хмурым человеком на свете.

— Говорят, что в один момент ему делал предложение «Зенит». Вы что-нибудь слышали об этом?
— Луис не стал бы этот вариант рассматривать. Он правда болел за «Ливерпуль» и за «Барсу», проводил в Каталонии всё свободное время, ведь там жила его девушка. Всё, что с ним происходит сейчас, точно было им запланировано. Он сделал всё, что хотел.

   

«Федун портит «Спартаку» чемпионство"

— Суарес не рассматривал переезд в Россию, но вы рассмотрели.
— Карпин и Роман Асхабадзе проявили заинтересованность, предложили очень хорошие условия. Это был очень долгий день. Мы приехали с девушкой, ждали, пока контракт переведут на голландский, и подписали его только вечером. Затем я поехал на сборы в Австрию.

— В 2011 году эксперты любили повторять: «Карпин – не тренер». Вы работали с крутыми голландскими специалистами, что можете сказать о тренере «Спартака»?
— Мне кажется, что он был ещё очень молод для топ-клуба. Может, стоило начать с другой команды, получить опыт?! Тогда он мог понять, как нужно работать с иностранцами, как наладить атмосферу в коллективе.При этом Карпин действительно очень крутой. Это тренер с большим потенциалом и сильными качествами мотиватора. То, что он получил такой пост в молодости, должно было пойти ему на пользу.

— Он лично говорил, что недоволен вами?
— Нет, у нас всегда были уважительные отношения на уровне «игрок – тренер». Может, мне немного не везло, что я не знал русский с испанским и был одним из тех, кому нужно переводить. Поэтому личного общения было немного.

— Как думаете, почему и Карпин, и Тихонов сказали, что вы разочаровали?
— Это их мнение. Футболисту нужно попасть в свою команду. Вот из «МЮ» выгнали Фалькао и сказали, что Радамель дерьмовый игрок. Но весь мир знает, что это не так. Просто АПЛ Фалькао не подходит. Про меня в «Спартаке» тоже могут говорить, что угодно, но я играл в полуфинале чемпионата мира, забивал за «Аякс». Да и Унаи Эмери мне доверял.

— Что вам мешало раскрыться?
— Язык – это в первую очередь. Во-вторых, сам российский футбол. Здесь очень много беготни. В Голландии мы привыкли к другому. Сначала мяч – потом физика. При этом если «Спартак» хоть как-то пытался играть в умный футбол, то другие команды только мешали. К такому стилю сложно было адаптироваться.

— Что ещё? Обычно иностранцы говорят про плохие поля.
— Знаю, что в России любят критиковать себя. Скажу другое. Поле в Краснодаре… нет, в Казани – чуть ли не лучшее из тех, где я когда-либо играл. Не хотел бы говорить о неудачных моментах.

— Что случилось с Эмери?
— Его слишком рано убрали. Унаи не знал язык и машинально больше времени проводил с иностранцами. Русским это не нравилось, они считали себя обиженными. Команда делилась на два лагеря. Поддержки в тот момент у тренера не было. Он пытался объединять команду в игровом плане, но психологически это было тяжело. Но все согласятся, что Эмери ставил нам красивый футбол.

— Его нужно было оставить?
— Эмери — это длительный проект. Со временем он бы адаптировался к России и точно сделал бы «Спартак» чемпионом. Через год или два.

— Почему «Спартак» всё ещё не чемпион?
— Из-за президента. Он ведь владеет большой компанией. Но что случится, если каждые полгода он будет менять руководителя?! Поставит русского-молодого, потом старого, потом испанца, потом немца. Ничего хорошего не получится. То же самое и в футболе. Команда просто не успевает строиться.

— Вы общались с Федуном?
— Он приходил в раздевалку перед матчами с «Зенитом» и ЦСКА. Перед матчами с «Зенитом» говорил: «Вы должны знать, насколько важно это противостояние. Это борьба городов — вам важно выиграть». И так – несколько раз. Да мы и сами всё понимали. Не понимаю, зачем лишний раз всё это было говорить?!

— После матчей Федун тоже заходил?
— Бывало.

— Кричал на команду?
— Нет. Зачем кричать и нервничать, если у тебя столько денег?
 

«В Голландии не ходят люди с автоматами»

— Что вас сильнее всего поразило в России?
— Грозный. Мой первый визит в город. Я никогда не видел, чтобы по улице ходило столько людей с автоматами.

— Было страшно?
— Нет, я же понимал, что недавно здесь была война.

— Что вы любили в Москве?
— Сам мегаполис. Ресторан на Арбате, откуда открывается вид на город.

— Клубы?
— Я ни разу не был в московских ночных клубах и барах. Проводил время после тренировок дома.

— Андрей Дикань говорил, что самый сумасшедший в «Спартаке» — Эменике.
— Эм просто очень добрый и очень громкий. После победных матчей он голосил, пил много пива, веселился. Как ребёнок.

— И любил подраться с Ари.
— Дерутся во всех командах. Это было и останется в «Спартаке». Лично я точно не дрался. А Ари и Эм делали это в шутку. Они мои большие друзья. Как раз те, с кем я и сейчас списываюсь.


— У вас были конфликты в «Спартаке»?
— Нет. Со всеми ребятами хорошо общались. Со мной сложно поссориться.

— О вас и правда совсем мало информации. Другие игроки редко вспоминают вас в интервью. Высказался только Сослан Гатагов. Он сказал, что чуть не подрался с вами на сборах в Австрии.
— Кто-кто?

— Гатагов.
— Я не помню такого.

— Вот его фото.
— Хм. По-моему, этот парень был во второй команде. Не помню, чтобы о чём-то с ним разговаривал. Он сейчас в «Спартаке»?

— Нет. С тех пор он не играл в Премьер-Лиге.
— Понятно. Нет, с ним конфликтов не было. И с другими тоже.

— Если не было конфликтов, какое самое яркое воспоминание о «Спартаке» храните?
— Кариока.

— Никогда не улыбался?
— Нет. Он был лучшим.

— Удивительно.
— Серьёзно. Это игрок с уникальным набором качеств. Мне есть с чем сравнивать – Рафа не уступал Снейдеру, ван дер Варту, любому другому полузащитнику.

 

— Болельщикам он не нравился, казался ленивым.
— И это беда бразильцев. Москва их портит. Они любят внимание, любят девушек, любят выпить. В Москве всё это есть. Веллитон был очень крут, но тусовки и алкоголь убили в нём футболиста. Кариока тоже не работал на 100 процентов. Тренерский штаб и клуб прощали им всё, потому что бразильцы были звёздами, давали результат. И ещё, Рафа, похоже, сам не понимал, насколько был. Я уверен, ему легче было бы раскрыться в «Арсенале» или «МЮ», нежели в «Спартаке». В Англии он бы забыл о ночных клубах, лени – и уже играл бы в сборной.

— Кариока после ухода из «Спартака» попал в символическую сборную чемпионата Бразилии.
— Думаю, у него ещё есть шанс попасть в топ-клуб. Там его потенциал будет раскрыт. Сильному футболисту нужны сильные партнёры.

— С кем-то из россиян удалось сдружиться?
— Чуть больше общался с Паршивлюком, Ребровым. С остальными были ровные отношения.

— Когда Эмери увольняли, о вас вспомнил Дзюба. Он сказал, «Для Унаи только один футболист есть – де Зеув».
— У Дзюбы всегда был длинный язык. На всё было своё мнение. Но в то время он был молод и проигрывал конкуренцию Эменике, Ари, Веллитону. Он хотел получить шанс как можно скорее – в то время, когда был ещё не готов. Но сейчас Артём звезда, всем всё доказал. Уверен, он будет лидером сборной на ЧМ-2018. А на слова обижаться я не буду. Любой игрок, не попадая в состав, будет недоволен, тем более Дзюба с его ярким характером.


 

«Покурил траву – и стало плохо»

— Вы говорили, что никогда не были в московских клубах и барах. Звучит странно от свободного голландца.
— Больше скажу: я вообще никогда в жизни не был пьян. Могу выпить бокал вина или, например, легко попробую рюмку водки в России, но не больше. Не понимаю, зачем вообще накачиваться алкоголем?!

— Кофе-шопы в Амстердаме – тоже не для вас?
— Это экзотика для туриста. Зайдите в любой – вы не увидите там голландцев. Я попробовал траву в юности. Стало так плохо, что с того времени я больше не курил. Тем более в футболе вообще-то есть ещё и допинг-контроль.

— Вы знаете о слухах, которые ходили о вас в России?
— Нет… Хотя постойте. Что я гей?! Незадолго до переезда в Россию я снялся для гей-журнала вместе с Франком де Буром, Евгением Левченко. Но мы это делали не как геи, а как известные футболисты, показывающие отношение к этому явлению. Но люди в России, похоже, увидели обложку и сделали свой вывод. Честно, уже в первый же день в «Спартаке» меня спросили: «Ты – гей»?! Я сказал: «Нет, ребята, у меня есть девушка». Мы встречались с ней шесть лет, она приходила на все мои игры, сейчас мы растим ребёнка. Разве этого недостаточно?

— Вы не гей?
— Нет, я не гей, но я, как и все в Амстердаме, толерантен. Мы дружелюбны ко всем явлениям, стилям, нациям, цветам.

— В России всё иначе?
— Не совсем. К тебе будут действительно настороженно относиться до того момента, пока вы не пообщаетесь, не познакомитесь. Но когда русский человек принимает тебя, то, как мне кажется, готов простить что угодно. Москва – толерантный город, я не вижу никакой серьёзной отсталости в этом плане.

— Вы говорите, что Европа принимает другие культуры. Но разве теракты не результат этой политики?
— Может быть, мы действительно чересчур открыты. С другой стороны, разве в той же России не воруют детей? Разве не происходят теракты? Это общемировая проблема, сейчас сложно чувствовать себя в безопасности на 100 процентов.

— У вас как у иностранца были проблемы в России?
— Только самые забавные. Например, идёшь в супермаркет и хочешь купить мяса. Начинаешь объяснять женщине за кассой, что тебе нужна говядина, а не свинина. Она не понимает. Ты начинаешь изображать свинью, корову, потом рисуешь картинки. Пантомима продолжается несколько минут, пока вы не друг друга не поймёте. Продавец, кстати, терпеливо всё выслушала, а потом написала по-русски «корова» и сунула бумажку мне в руку. И я показывал её в других магазинах.

— Вам нравился стиль российских футболистов?
— Да. Среди них есть техничные парни. Кокорин, например, очень крутой. Парень действительно талантлив. Но у всех русских есть проблема. У них нет опыта игры в Европе. Если ты сидишь в России, то никогда не научишься чему-то новому. С другой стороны, им отлично платят, они живут в крутой Москве – смысла уезжать нет.

— Когда я спрашивал про стиль, то имел в виду немного другое. Миллиардер и владелец велокоманды Олег Тиньков назвал российских футболистов обсосами за их причёски, манеру одеваться.
— Слушайте, но гель на волосах, татуаж – такая мода во всём мире. Русские ничем не отличаются.

— Тиньков, наоборот, намекал, что гель и татуаж среди россиян непопулярен.
— Он не прав. И, наверное, редко смотрит футбол. Про стиль в жизни я могу сказать то же самое, что про футбол. Сложно быть модным, разносторонним, если не выезжаешь за пределы своей страны. Думаю, что ЧМ-2018 всё изменит. Ваша культура проникнет в мир, а сами российские футболисты тоже поймут, что нужно пробовать себя в других странах.

— Правда, что Квинси Промес обращался к вам, прежде чем уехать в «Спартак»?
— Да. Мы живём в соседних домах. Я сказал, что Москва – большой европейский город, намного более крутой и крупный, чем Амстердам. Что «Спартак» — топ-клуб. Нигде в мире я не видел столько фанатов на выездных матчах. Мы уезжали за тысячи километров из Москвы, но чувствовали себя как дома в любом городе России. Ещё я сказал, что если играть хорошо, то на тебя всё равно будут обращать внимание в сборной Нидерландов. Квинси сильно вырос в России как игрок. Уверен, он сможет сделать мечту фанатов реальной и выиграть титул со «Спартаком». Я был бы этому очень рад.
«Чемпионат» благодарит за помощь в организации интервью Тома Сауэрра.